Вечный стресс станкостроителей
Российское станкостроение, как ноющая рана, существует уже давно. Коллапс, который начался в отрасли ещё 30 лет назад, то затихает, то откликается болью у представителей отрасли и государства. Например, особенно патовость ситуации проявляется в то время, когда закрываются границы, отношения с зарубежными партнёрами рушатся, а предприятия в стране вынуждены за короткий срок переориентироваться и найти способ выжить. Чем живут станкостроители в 2022 году?
В 1990-е годы страна потеряла много мощностей, променяв их на коммерцию. Так, например, перестал существовать завод «Красный пролетарий», который экспортировал продукцию более чем в 40 стран мира, а объёмы выпуска достигали 400 единиц в месяц.
А также Московский станкостроительный завод имени Серго Орджоникидзе, который первым в мире освоил конвейерную сборку станков и в месяц выпускал до 600 единиц. Помимо них, страна лишилась ещё ряда предприятий по всей стране.
Не допустить коллапса
У оставшихся и поддерживающих изо всех сил своё дело предприятий в стране с прошлого века остались проблемы, которые никак не удаётся решить. Кроме того, к ним каждый год добавляются и новые. Из основных задач участники рынка выделяют насущные:
- закрыть освободившиеся ниши на рынке станкостроения, связанные с прекращением поставок того или иного вида оборудования, особенно европейского;
- расширить производство до тех объёмов, которые необходимы для удовлетворения потребностей российской промышленности на текущий год;
- решить вопросы замены комплектующих на те, что доступны на рынке.
«Кроме того, нам сейчас очень нужно решить искусственно созданные правительством РФ проблемы с ограничением экспорта по 311 и по 312 постановлению. Эти постановления вызывают неоправданно большое отвлечение сил, времени, инженерно-технических кадров на подготовку очень весомого объёма информации, которые нужны для оформления сертификатов», — уверяет заместитель генерального директора по маркетингу ЗАО «Липецкий станкозавод «Возрождение» Анатолий Лукьянов.
Особенно предприятия пострадали из-за потери массы импортных компонентов. Даже локализованные заводы почувствовали на себе влияние закрытых рынков. Заместитель генерального директора ООО «ВСЗ» Алексей Мосягин вспоминает, как с марта дела пошли по «накатанной».
«Дело в том, что мы используем много отечественной продукции, но в этом году она стала пользоваться таким спросом со стороны других заводов, что баланс «ВСЗ» начал падать. Средства производства и различные инструменты, которые мы постоянно используем, не просто стали убывать со склада, мы перестали успевать завозить новые партии. Количество заявок росло, а инструмент взять было неоткуда, таким образом, мы уже не можем производить некоторые продукты», — посетовал г-н Мосягин.
Вятский станкостроительный завод с начала СВО почти не заключает договора на поставку станков с прямыми клиентами, доля прямых частных заказчиков с 40% в 2021 году в 2022 году снизилась до 1,5%.
Уровень запросов возрос и у завода «Возрождение». Предприятие работает на 100% своей загруженности и вынуждено отказываться от значительных заказов. Возможно, должная поддержка государства помогла бы решить эту проблему через несколько лет. Собственными силами предприятие будет развиваться крайне медленно.
Так обстоят дела у одних предприятий, однако есть и другие, которые в текущей ситуации почувствовали мощный стимул. Дело в том, что вопросы сохранности производства и подготовки кадров у промышленников — уже не столько важные задачи, сколько образ жизни в течение пары десятилетий. Текущий же год принёс в их жизнь ажиотаж и новые цели.
Например, часть станкостроителей ставит в приоритет задачу заполнить образовавшиеся на рынке пустоты.
Кадры тают на глазах
Площади, оборудование, технологии, документация, инструмент, метрология и люди — основа эффективно развивающегося станкостроения. Особенно кадры, говорят эксперты. Сохранить и развить штат специалистов не только приоритетная задача, но и головная боль станкостроителей.
«Почему швейцарское станкостроение лучшее в мире? Станки дорогие, но востребованные, потому что эти предприятия существуют непрерывно 300–400 лет, от прапрадедов прадедам там передаются навыки производства всё более высокоточной продукции. Когда стоит вопрос освоить что-то новое, всегда есть специалисты: от высшего инженерно-технического состава до слесарей, станочников, электромонтажников, наладчиков», — объяснил Анатолий Лукьянов.
По словам г-на Лукьянова, в стране по-прежнему практически нет рабочих квалификаций: ни среднетехнического уровня, ни уровня колледжей профессионально-технического образования, которые готовят эти кадры.
Например, в Липецкой области за прошедший год из образовательных учреждений было выпущено 19 токарей, и на этом всё. Новых станочников, электромонтажников и наладчиков область не получила. Липецкий инженерно-технический центр подготовил целых 5 инженеров-механиков, и на этом прогресс остановился — в текущем году выпускников уже нет. Но как быть? Ведь процесс старения кадров не остановить, а на то, чтобы получить хорошего конструктора-технолога, нужно потратить: 5 лет на обучение в вузе и 5 лет на стажировку и получение опыта. На это уже не найти времени, учитывая, что кадры в отрасли убывают с каждым днём.
«У нас в регионе живёт 1 миллион 200 тысяч населения, из них в городской агломерации ровно половина. Площадь этой агломерации составляет 1% от площади Кировской области, это достаточно серьёзно, но и при этом мы испытываем очень острый дефицит кадров. Прежде всего, коронавирус никуда не делся, как бы ни говорили, но он у нас есть», — рассказал Алексей Мосягин.
Он также отметил, что из-за увеличения заработной платы в других регионах во время пандемии в регионе произошла миграция персонала. Кроме того, там же в этом году в строй вступил новый ракетный завод, который заработал на полную мощность.
«Очень много специалистов переходит в эту сферу, когда надо ковать щит страны. Большое количество квалифицированных кадров мы потеряли, теперь они работают на военном заводе», — подчеркнул г-н Мосягин.
В попытке поддержать хотя бы то, что есть, российские предприятия пользуются каждым удобным случаем найти поддержку. ООО «ВСЗ», например, получает от государства регулярные субсидии в виде льготных кредитов. Заместитель генерального директора ООО «ВСЗ» считает, что без государственной помощи предприятие давно растеряло бы весь персонал.
«Мы держимся за каждый кадр, и это вносит существенные нюансы в управление предприятием и персоналом. При этом завод сталкивается с шантажом, саботажем работы и выдвижением условий со стороны оставшихся сотрудников», — поделился г-н Мосягин.
Г-н Лукьянов в свою очередь считает, что финансирование должно решаться не «методом промышленной ипотеки», а путём, который уже апробировали на Тайване. Там производители получают субсидии под определённые гарантии. На полученные деньги они развивают производство, создают рабочие места и новую технику, которая удовлетворяет требованиям изменяющейся промышленности.
Без программы нельзя
Вместе с поставщиками компонентов с российского рынка ушли и разработчики программного обеспечения (ПО). Ситуация не то что бы патовая, в конце концов, некоторые компании, например «Станкомашкомплекс», разрабатывают свои системы для станков ЧПУ. Но не у всех есть такая возможность, средства, а иногда и желание. Какими системами станкостроители пользуются сейчас?
Одна из самых распространённых у станочников программа Siemens тоже не задержалась на российском рынке. Мнения насчёт её ценности и незаменимости у представителей разных предприятий и поставщиков расходятся. Анатолий Лукьянов, например, считает, что системы управления этого разработчика — это мина, заложенная под российскую экономику, которую производитель может отключить в любое время. Почётный станкостроитель говорит, в Россию системы Siemens поступают как «чёрные ящики», заказчики могут только подключить их к оборудованию и загрузить определённую программу, и не все они знают, что ПО контролируется дистанционно, и это может закончиться плохо. В пример эксперт привёл события 2004 года в Ираке, когда страна, ориентируясь на оборудование Siemens, понесла мощнейший удар по экономике перед началом войны. Г-н Лукьянов, уверяет, что производители немецких систем управления закладывают в них устройства дистанционного отключения, GPS-навигаторы расположения и приборы считывания технологической документации.
«Покупая оборудование Siemens, мы приобретали шпионов промышленного шпионажа, которые передавали всю документацию на обрабатываемых станках деталей в другие страны. Кроме того, отслеживали местоположение промышленных центров и позволяли им держать под контролем нашу промышленность, угрожая в любой момент отключить то или иное оборудование», — заявил заместитель генерального директора по маркетингу ЗАО «Липецкий станкозавод «Возрождение»».
Эксперт считает, что уход компании с отечественного рынка нужно только приветствовать: «это удаление шпиона с нашей территории». Анатолий Лукьянов утверждает, что в России существует не один десяток альтернативных систем, которые лучше программируются, более удобны, мобильны и легче встраиваются в технологические линии. Он перечислил, к примеру, программы: Omron, Delta, и Kinko.
С тем, что в России с ПО для станочного парка не так уж плохо, согласен и коммерческий директор ООО «Экстенсив-Автоматизация» Валерий Богинский. По его словам, в стране представлены 3–4 компании, которые успешно развивают свои MDC-системы.
«Основной проблемой в теме импортозамещения часто называют тезис о том, что российские технологии и разработки недостаточно развиты или не решают задачи достаточно высокого уровня. Однако на деле это не всегда соответствует действительности, и предприятиям просто не хватает насмотренности и осведомлённости о достойных российских разработках», — считает г-н Богинский.
Эксперт говорит, что в то же время есть компании-разработчики с качественным, подчас уникальным продуктом, о которых попросту мало кто знает.
Собственное обеспечение
Есть и альтернативное решение заменить системы ушедших компаний и малоизвестных продуктов соотечественников — разработка собственных программ. Анатолий Лукьянов считает, что предприятию достаточно иметь программиста, технолога и конструктора. Тесный тандем этих людей, которые имеют чёткое представление о конструкции станка, технологических операциях и требованиях заказчиков позволит создать уникальную систему.
И такой вариант в разы лучше, чем использовать сторонние программы, ведь только так ПО будет максимально точно подходить особенностям производимых станков.
Однако вопрос неоднозначный. Так, Валерий Богинский отмечает, что разработка собственного ПО только на первый взгляд кажется разумной. Но на деле внутренние решения, как правило, обладают высокой жёсткостью, долгим сроком разработки и дороговизной.
«Достаточно тяжело настроить и получить что-то новое. Поддержка своего ПО на длинной дистанции — затратное и трудоёмкое дело: требуется команда, библиотека знаний, история возникновения задач и многое другое», — уверен эксперт.
Не развиваться — значит деградировать
Каждое предприятие вынуждено постоянно адаптироваться к меняющимся условиям рынка. Проблемы с нехваткой инструментов и других компонентов все решают по-разному: что получается изготовить — производят сами, что невозможно — покупают. А покупать приходится многое: электродвигатели, трансформаторы, электрику, лампочки, светильники. Хотя Алексей Мосягин поделился мнением, что и светильники на ООО «ВСЗ», например, могут делать самостоятельно, но отнюдь не серийно.
Чтобы не увеличивать сроки выполнения заказов и не остаться с пустыми складами, предприятия переориентируются на снижение предложения по продукции с импортными комплектующими. Так, на изделия, где используется импорт, сильно повышают цену, а на исключительно отечественные снижают. Станкостроители считают, что это мотивирует потребителей и позволяет не уйти в убыток.
Задачи «воспитания» кадров и развития станкостроения уже многие годы являются долгосрочными, но настанет ли тот момент, когда можно будет поставить точку, неизвестно. Предприятия, которые сохранились со времён СССР, по словам г-на Лукьянова, работают на пределе. Эксперт считает, что положение станкостроения исправят лишь инвестиции на всех уровнях: на этапе создания образцов, проектирования, отработки технологии и т. д.
«Если государство не будет заинтересовано в помощи развитию отрасли, то по рейтингу среди производителей станкоинструментальной промышленности Россия так и останется на уровне Бразилии. Нам стоит обращаться к опыту стран, которые вкладывают огромные средства в развитие этой сферы: создание новых образцов, маркетинг, имиджевые мероприятия», — добавил Анатолий Лукьянов.
«Ещё восемь лет назад один из выдающихся станкостроителей нашей страны Песков Алексей Максимович, выступая на ежегодном совещании ассоциации «Станкоинструмент», сказал, что верный способ уничтожить российское станкостроение — это дать заказ, который предприятия не смогут выполнить. Фактически мы уже имеем такой запрос, текущие заказы, которые на нас обрушились, не реализуются, они в 5 раз превышают наши возможности. У предприятий практически нет производственных мощностей, документации, подготовленных кадров, необходимого оборудования. Получится выпустить 3 единицы, но для освоения серийного производства ни у кого в стране нет таких возможностей».
«В России крайне мало людей рабочих специальностей. А с началом СВО нас становится каждый день ещё меньше. Причём сокращается количество экономически активного населения, которое не только активно потребляет, но и может производить блага: возделывать почву, строить дома и дороги, работать на заводе, конструировать различные машины и механизмы, разрабатывать ПО и т. д. Поэтому в связи с огромной территорией и низкой плотностью населения экономическое потребление всех хозяйствующих субъектов, по сравнению с теми же странами Европы, ничтожно мало», — говорит заместитель генерального директора ООО «ВСЗ» Алексей Мосягин.
Текст: Анастасия Семёнова
