Цифровизация отечественной промышленности: движение или застой?

Кажется, что великая цитата Уинстона Черчилля: «Любой кризис — это новые возможности», — уже прошла проверку десятилетиями и самыми различными сложностями. Её правдивость подтвердил даже 2020 год, причём в самых разных отраслях. Например, направление медицинской мебели (пусть причины были печальны и даже где-то трагичны) выросло на 292,6% к аналогичному периоду 2019 года. С цифровизацией промышленности наблюдалась та же ситуация.

«В последние годы отечественный ИT-сектор рос опережающими темпами: с 2015 по 2021 гг. темпы роста ИТ-сектора превышали темпы роста ВВП», — отмечает директор Центра исследований и разработок АО «Моделирование и цифровые двойники» Денис Хитрых.

Начинали за здравие

То, что пандемический 2020 год стал особенно прорывным и позитивным для таких бизнес-изменений, специалисты Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» (НИУ ВШЭ) отметили в прошлогоднем докладе «Цифровая трансформация отраслей: стартовые условия и приоритеты».

Учёные обратили внимание, что тогда «существенно возрос темп изменений: за несколько месяцев пандемии произошёл прорыв по уровню цифровизации внутренних процессов и продуктовых линеек в разных секторах экономики, сопоставимый с аналогичными изменениями за предыдущие 3–4 года (McKinsey&Company, 2020)».

Да, промышленные направления всё равно отставали по уровню цифровизации от более «продвинутых» банковского сектора, торговли и телекоммуникационной отрасли, но начало тем не менее было положено и вселяло надежды.

Однако события 2022 года заставили усомниться не только в верности цитаты Черчилля, но и в том, что планы по цифровизации отечественной промышленности получится реализовать в те же сроки и в том же качестве. Специалисты объясняют, что проблема не ограничивается возникшим из-за санкций дефицитом инфраструктурных решений и «железа» (полупроводников, процессоров, серверного и сетевого оборудования).

«В сентябре 2022 года стало известно о сокращении расходов на 14 национальных проектов в 2023 году на 100 млрд рублей. Наибольшее уменьшение бюджета ожидается как раз по национальному проекту «Цифровая экономика»: сокращение расходов составит 57 млрд рублей, или 30%. Снижение средств обусловлено сокращением финансирования отдельных проектов, например „Информационной инфраструктуры”», — рассказал Денис Хитрых.

Он также подчеркнул пагубное влияние возросшего кадрового голода из-за оттока из страны профильных высококвалифицированных IТ-кадров. Добавим к словам спикера, что на заседании Совета Федерации замглавы МВД Игорь Зубов сообщил, что с начала спецоперации к началу лета страну покинуло 170 тысяч профильных специалистов.

Данные на осень ещё не открывали, но в Ассоциации предприятий компьютерных и информационных технологий прогнозируют цифры в 2–3 раза больше уже названных. При том, что в целом в отрасли занят один миллион человек, такое сокращение выходит очень болезненным.

Также не стоит забывать, что цифровая трансформация — это не какой-то единичный процесс. Согласно определению НИУ ВШЭ, это качественные изменения в бизнес-процессах или бизнес-моделях в результате внедрения целого комплекса цифровых технологий.

Из этого выходит, что санкции в отношении России создают угрозу для развития целой плеяды решений, начиная с ИИ, цифровых двойников и квантовых технологий, заканчивая Интернетом вещей (IoT) и сетями 5G/6G.

Грядёт застой?

Не стоит сбрасывать со счетов и проблему радикального консерватизма многих предпринимателей. Если некоторые не желали модернизировать свои предприятия в годы доступности таких решений, то с текущими сложностями энтузиазма у игроков рынка точно не прибавится.

Что же получается, внутреннему рынку останется только эксплуатировать ранее приобретённые решения, пока те не выйдут из строя и не наступит технологический застой?

Однако даже самые негативно настроенные эксперты всё же сомневаются в таком сценарии. По одной простой причине: к хорошему привыкаешь быстро. Те, кто уже активно применяет цифровые решения, будут искать либо способы их закупки, либо альтернативы.

Даже консерваторы не смогут отсидеться в стороне: с увеличением пропасти между старым оснащением и технологическими требованиями времени будет расти необходимость осовременивать производство. Иными словами, остановить прогресс невозможно.

«Нельзя говорить о приостановке. Речь идёт о пересмотре архитектуры решений и подборе замещающих технологий с сохранением компромисса функционала и цены. Также замечу, что российские вендоры сейчас активно инвестируют в свои продукты, поэтому есть шанс в течение двух-трёх лет наверстать до 80% возможностей.

К тому же у нас остаётся сотрудничество с Китаем в отношении всего, что касается микроэлектронной продукции и инфраструктурных решений. Несмотря на последние изменения и удорожание логистики, а также ковидные ограничения в местных регионах производства такой продукции, интеграторы и дистрибуторы приспособились к новой реальности за прошедшие с февраля месяцы», — прокомментировал генеральный директор PROF-IT GROUP (ООО «Проф-Ит Групп») Евгений Сударкин.

Также в качестве позитивного аргумента часто можно услышать мнение, что отечественные IT-специалисты хорошо продвинулись в разработке качественного софта. Реестр российского ПО появился в стране ещё в 2016 году и сегодня, по данным «Российской газеты», насчитывает более 13 000 позиций.

«Наш опыт в сфере цифровой трансформации показывает, что более половины всех проектов на российском рынке и раньше реализовывалось с помощью отечественного ПО (либо заказной разработки) и силами российских специалистов. Это значительно упрощает положение», — прокомментировал руководитель направления систем бизнес-аналитики и математической оптимизации BIA Technologies (ООО «Биайэй-Технолоджиз») Станислав Воронин.

Единственный момент, насколько эти разработки можно назвать российскими? Ко многим были причастны иностранные специалисты, какие-то разрабатывались при помощи западных продуктов. К тому же целый ряд иностранных программ пока не имеет полнофункциональных аналогов, как и многие прочие цифровые решения.

С учётом таких оговорок, какие у нас остаются возможности?

Поиск решений: искусственный интеллект

Согласно определению на сайте Научно-технического центра ФГУП «Главный радиочастотный центр», под искусственным интеллектом (ИИ) понимают комплекс технологических решений, который позволяет имитировать когнитивные (мыслительные) функции человека и получать результаты, сопоставимые как минимум с результатами интеллектуальной деятельности человека.

При этом имитация включает самообучение и поиск решений без заранее заданного алгоритма.

Основными направлениями в области ИИ, применяемыми в промышленной сфере, являются:

• нейросеть;
• виртуальные ассистенты, помощники и чат-боты;
• предиктивная аналитика (ПА), включающая сбор и обработку данных; компьютерное или машинное зрение.

Большая часть проектов по цифровой трансформации в России сосредоточена в этих технологических направлениях. Технологии компьютерного зрения используют преимущественно для различного рода контрольных мероприятий (над качеством выпускаемой продукции, составом сырья или состоянием оборудования).

Нейронная сеть, анализирующая текущее состояние процесса или компонентов, рекомендует оператору то или иное решение. В металлургической промышленности, например, при помощи цифровых советчиков достигают идеального состава при выплавке стали», — привёл практические примеры Станислав Воронин.

Эксперт отмечает, что такого рода сложные вычислительные системы требуют применения универсальных программ-решателей — так называемых солверов. Все солверы, использовавшиеся до недавних пор в России, были западными.

И решение конкретно этой проблемы заключается в разработке собственных аналогов. По словам спикера, в данный момент российские IT-специалисты активно работают над платформой BPLEX для разработки, развёртывания, оркестрации и выполнения оптимизационных моделей.

Это решение уже зарегистрировано в реестре отечественного ПО и начинает внедряться в ряде компаний. Но тут снова возникает вопрос, на какой срок могут затянуться тестовые испытания и как много доработок они могут потребовать? Стоит помнить, что к реально качественным решениям приходят отнюдь не с первого раза.

Интернет вещей (IoT)

Интернет вещей более известен людям в рамках концепции «умного» дома, когда различные физические устройства объединяются и взаимодействуют между собой и с внешней реальностью при помощи масштабной вычислительной сети. В промышленном секторе это цифровое явление воплотилось в виде концепции цифровой фабрики (Smart Factory).

И если уже в прошлом году, например, российская обрабатывающая промышленность выбилась в топ лидеров среди секторов экономики по уровню проникновения базовых цифровых технологий, то в части внедрения элементов «умной» фабрики она по-прежнему числится среди отстающих.
К таким выводам пришли аналитики Института статистических исследований и экономики знаний (ИСИЭЗ) НИУ ВШЭ.

«Что же касается IoT, то в 2021 году количество подключённых устройств для Интернета вещей и межмашинных коммуникаций в России выросло на 16% в сравнении с 2020-м и достигло 29,6 млн штук. Для сравнения, в Северной Америке на данный момент количество подключённых к Интернету вещей устройств достигает около 3,5 млрд штук.

Также Россия отстаёт и в плане инноваций в этой сфере. Можно сказать, что IoT в России только зарождается и начинает развиваться», — пояснил руководитель направления грантовой поддержки консалтингового агентства DV-consulting Андрей Ремесленников.

В таком случае имеет ли смысл тратить ресурсы на это направление, если к нему в России практически не прибегают? Примеров полноценных «цифровых производств» в отечественной промышленности пока нет. Крупные компании лишь поэтапно внедряют отдельные элементы, например роботов, с закупкой и монтажом которых сейчас также возникают сложности. Поддержать у себя это направление могут только в тех отраслях, где роботизация предприятий происходила уже какое-то время.

Среди таких ниш — автомобилестроение или добывающая отрасль. Например, «Газпром нефть» активно роботизирует процессы на своих предприятиях уже более 5 лет. В конце 2019 — начале 2020 годов власти занялись разработкой нормативно-технической базы. Инфраструктурный центр НТИ «Технет» представил два проекта предварительных национальных стандартов (ПНСТ) для «умных» фабрик. Документы даже попали на публичное обсуждение.

Однако инициативы замедлились не только из-за того, что стало практически невозможно поставлять необходимых роботов и программы для управления ими, но и из-за стагнации решений по 5G/6G.

«Цифровизация подразумевает рост объёмов данных, высокую скорость обмена ими и продвинутые возможности для аналитики. Без серьёзной инфраструктуры эти задачи будут решаться медленнее», — отметил Евгений Сударкин.

5G/6G

Андрей Ремесленников уточняет, что на данный момент пусть сеть 5G и не введена в России для обычных потребителей, но на уровне промышленности её уже активно тестируют. Преимущественно это происходит в пилотных зонах крупных городов, таких как Москва, Санкт-Петербург, Нижний Новгород, Набережные Челны, Томск, а также в техноградах Иннополис (недалеко от Казани) и Сколково.

Проверки проводят в сфере робототехники, управления беспилотниками и, безусловно, Интернета вещей. Основными инвестициями и курированием проектов занимаются сотовые операторы («Билайн», МТС, «Мегафон» и Tele2). Это характеризует этап развития 5G в России как подготовительный.

«Однако внедрение 5G в России столкнулось с проблемой технологического плана, так как рекомендуемые для таких скоростей частоты используются Минобороны РФ и Роскосмосом. В частности, для развития искусственного интеллекта необходимы вычислительные мощности — суперкомпьютеры, при создании которых используются графические ускорители NVIDIA, Intel, AMD, которые, в свою очередь, также являются западными», — добавил Андрей Ремесленников.

В связи с перечисленными сложностями эксперты видят несколько путей дальнейшего развития Интернета вещей и скоростного Интернета.

«Если говорить про IoT, то недоступными стали практически все продукты крупных вендоров. Поэтому тут вопрос решается сервисной поддержкой уже внедрённых решений или поиском импортонезависимых аналогов», — поделился мнением Евгений Сударкин.

И так как большинство замен можно сегодня найти именно в Китае, многие специалисты настаивают на развитии электронной коммерции с помощью партнёров из КНР, чтобы упростить и расширить взаимодействие по вопросам цифровизации. Это также может облегчить запуск совместных проектов в этом направлении.

«Приоритетным представляется взаимодействие между российскими компаниями и китайскими мессенджерами и платёжными системами, принадлежащими китайским компаниям-единорогам. Более того, для этого взаимодействия также потребуется разработка ПО и компонентов вычислительной техники, в том числе и для российских коллег.

Также имеет смысл уделить внимание созданию свободных зон цифровой торговлис Китаем. Руководство российской стороны неоднократно заявляло о своей заинтересованности в создании свободных зон цифровой торговли, однако проекты не были осуществлены из-за нехватки опыта и отсутствия чёткой стратегии деятельности в этом направлении. Возможно, текущая ситуация позволит ускорить этот процесс», — считает Андрей Ремесленников.

Цифровые двойники

Как объясняет Евгений Сударкин, благодаря внедрению цифровых двойников можно прогнозировать реакцию оборудования на эксплуатационные нагрузки
с точностью в 95%. При этом возможно снизить эксплуатационные расходы сложных индустриальных комплексов на 5–10%.

«Независимо от архитектуры цифрового двойника он всегда включает в себя уровень данных (IoT-устройства, данные окружающей среды, данные состояния активов и др.) и уровень коммуникаций: 4G-, 5G-сети, GIS, HTTP и пр. После ухода из России зарубежных вендоров остро встал вопрос обеспечения разработчиков цифровых двойников и компаний, занимающихся цифровизацией в целом, оборудованием для сетей LTE», — выявил проблему Денис Хитрых.

«Для реализации задач цифровых двойников существует целый ряд продуктов, аналогичных западным инструментам. Но комплексного решения сейчас нет, поэтому приходится находить выход из ситуации за счёт интеграции сразу нескольких продуктов. Насущной является проблема промышленной роботизации: параллельный импорт ведёт к росту цен, но на рынке появились китайские аналоги, сравнимые по цене и функционалу», — дополнил слова коллеги Евгений Сударкин.

Обязательные универсальные действия

Однако все вышеперечисленные предложения не будут работать, если к делу серьёзно не подойдёт государство. Направление считается приоритетным, и множество мер поддержки работает уже несколько лет, однако в текущих условиях, по мнению многих специалистов, помощь нужно только усиливать.

«Немалую роль здесь играет и активная поддержка со стороны государства. Российский фонд развития информационных технологий (РФРИТ) и Фонд «Сколково» сегодня стимулируют IT-отрасль через систему грантов. В рамках национального проекта «Производительность труда» осуществляется субсидирование проектов по цифровой трансформации, направленных на рост производительности труда на промышленных предприятиях», — перечислил Станислав Воронин.

«Для стимулирования импортозамещения разрабатываются льготные условия работы промышленных кластеров. В рамках недавно запущенной промышленной ипотеки российские ИТ-компании могут взять кредиты на новые проекты по ставке, не превышающей 3%, а также освобождаются от проверок контрольными и надзорными органами в рамках Закона № 294-ФЗ до конца 2024 г. Кроме того, расширена программа предоставления грантов на создание отечественного ПО, призванного заменить используемые сегодня зарубежные решения», — дополнил Денис Хитрых.

И конечно, как мы уже писали выше, если промышленники сами не захотят меняться и добиваться модернизации, если в страну не вернутся прежние кадры или не удастся подготовить новых специалистов (что затруднительно при отсутствии надлежащего опыта), то ситуация не улучшится, сколько мер поддержки ни вводи.

Успех цифровизации отечественной промышленности буквально зависит желания самих компаний меняться: модернизировать операционные модели, внедрять современные методы управления и кадровой политики. Добавлю, что после 24 февраля обострилась дискуссия между крупным бизнесом и локальным ИТ-сообществом.

Крупный бизнес, привыкший покупать комплексные решения западных вендоров, не готов «возиться» с большим количеством отечественных производителей, предлагающих не такой «сияющий» и отлаженный продукт. Всё ещё высока степень инерции и желания получить то же самое, хотя самое время проснуться и открыть глаза.

Поэтому нужен серьёзный диалог между ключевыми заказчиками и ИТ-компаниями. Причём в режиме не только «затыкания дыр», но и совместной разработки коммерчески зрелых продуктов, конкурентных и за пределами страны. Чем раньше этот диалог начнётся, тем лучше будет для отрасли», — резюмировал глава подразделения трансформационного и стратегического консалтинга в «Рексофт» Андрей Скорочкин.

В обрабатывающей индустрии активно применяют именно базовые технологии:

• широкополосный доступ в интернет — 90,4% предприятий;
• облачные сервисы — 27,6%;
• ERP-системы — 29,6%;
• e-comm и CRM
• электронные продажи и системы по их управлению — 19,6%;
• RFID-технологии — 12%.

Центр стратегий и программ ИСИЭЗ.

Текст: Мария Бобова