Внедрение промышленных технологий: из лабораторий на производство
Мировой опыт показывает, что только 33% идей доходит до конкретного технического решения, из них около 9% — до серийного выпуска. Об этом, в частности, заявил председатель Научно-технологического совета Российского научного фонда, академик Александр Клименко. Для отечественной промышленности проблема повышения наукоёмкости и технологичности продукции в текущей ситуации стоит особенно остро: России приходится создавать собственные технологии там, где раньше использовались зарубежные.
Между тем бизнес всё ещё ориентирован на быстрые решения, а не долгосрочные разработки. Научное сообщество, в свою очередь, сосредоточено на публикации результатов исследований в авторитетных изданиях, а не на передаче технологий производству. Преодолеть этот разрыв между промышленностью и наукой не так уж просто. Недаром путь, который инновация проходит от лаборатории до цеха, называют «долиной смерти».
Сценарии могут быть самые разные. Иногда оказывается, что предложенное решение на практике мало чем отличается от уже существующих либо не даёт значимого экономического эффекта. Или за то время, которое занимает адаптация технологии к реальным производственным условиям, ей находят более простую или доступную альтернативу.
«У нас, знаете, много научных разработок ничем не заканчиваются. Нам нужны конкретные промышленные образцы, нужны технологии, чтобы это всё имплементировать в производство, потому что у нас много научных разработок на полке до сих пор стоят. Вы об этом все знаете, я, собственно, не открываю здесь никакие новации», — заявлял министр финансов РФ Антон Силуанов на заседании Совета по науке и образованию, посвящённом реализации стратегических инициатив в научно-технической сфере, ещё в 2023 году.
Главной проблемой на пути коммерциализации разработок в большинстве случаев становится вопрос финансирования. Трансфер от лабораторного образца к пилотному, а тем более к серийному продукту, требует существенных инвестиций. При этом на нулевом этапе, когда в наличии имеется лишь продукт в «колбе», который нужно протестировать и масштабировать, очень непросто оценить, сколько средств на это понадобится и окупятся ли расходы, насколько проект будет успешным с коммерческой точки зрения.
Разработка и внедрение технологий: где взять деньги?
По мнению старшего преподавателя Школы инноватики и предпринимательства НИУ ВШЭ Андрея Цымбала, ещё 20 лет назад в нашей стране было много отличных проектов, но мало денег. Теперь же ситуация изменилась — денег стало больше, чем перспективных проектов.
«Дело в том, что 20 лет назад многие учёные вели свои разработки ещё с Советского Союза, и это были в самом деле интересные и перспективные разработки, под которые часто в стране не находилось финансирования. Технологическое развитие при этом было не таким стремительным, как сейчас. На сегодня эти научные кадры и, к большому сожалению, их разработки уже не могут конкурировать с мировыми аналогами. Не секрет, что в нашей стране наука сильно постарела. А критическая масса молодых учёных, способных производить качественные научные проекты, достаточные для технологического рывка, ещё не созрела», — считает Андрей Цимбал.
Так где же сегодня можно получить деньги на разработку и внедрение наукоёмких решений? Существуют институты развития, такие как Фонд содействия инновациям, «Сколково», частные венчурные фонды, действуют федеральные и региональные меры поддержки НИОКР и стартапов, в том числе госпрограммы, такие как «Цифровая экономика» и «Национальная технологическая инициатива».
Об опыте работы Фонда содействия инновациям (ФСИ) рассказал исполнительный директор регионального подразделения Георгий Полетаев на Пермском инженерно-промышленном форуме — 2024 в ходе сессии «Трансфер технологий: инструменты коммерциализации технологических решений». Главным преимуществом сотрудничества с фондом, по его словам, является то, что выделяемые средства носят венчурный характер. То есть их не придётся возвращать, даже если стартап не «взлетит».
«Если вы получили грант под хорошую идею, но что-то у вас не пошло, при этом вы нормально отчитались, есть заработная плата, аренда и всё остальное, то деньги никто с вас требовать обратно не будет. Деньги даются на инновационные проекты, а под инновациями фонд понимает только одно: наличие интеллектуальной собственности, своей или заимствованной. Фонд поддерживает проекты, начиная от самых маленьких. Был конкурс “УМНИК”, где молодёжь заявляла свои проекты, имеющие перспективу коммерциализации. Предоставляемая им сумма составляла полмиллиона, и там не было даже финансовой отчётности.
Сейчас региональный конкурс приостановлен, но нам удалось отстоять федеральный — «УМНИК-Фотоника». По нему проекты со всей России привлекались на площадку Пермской приборостроительной компании. Сумма там была увеличена: ребята получали 1 млн рублей, плюс по 200 тыс. давала сама компания на поддержку этих проектов. Количество победителей — 24 человека», — поделился информацией Георгий Полетаев.
Также существует ряд конкурсов, которые проводит ФСИ. Они направлены на создание новых и поддержку существующих малых инновационных предприятий. По программе «Старт» соискатель может получить от 3 до 5 млн на развитие своей инициативы. Результатом освоения этих средств должна стать регистрация патента. А для стартапов, которые завершили стадию НИОКР и планируют запустить или расширить производство инновационной продукции, действует программа «Коммерциализация», по которой можно привлечь грант на сумму до 30 млн рублей.
Малый бизнес вырастает
Пермский край демонстрирует отличный пример того, как предприятия успешно использовали шанс, предоставленный Фондом содействия инновациям. Ранее мы рассказывали, что ООО «Промобот» получило первые значительные средства для развития производства роботов как раз из регионального отделения фонда по результатам участия в конкурсе «УМНИК». А в этом году стало известно, что компания получит не менее 183 млн рублей от Минпромторга РФ на разработку и развитие технологических решений в промышленной робототехнике и обучение сотрудников. Такое решение приняла комиссия университета «Иннополис» по итогам грантового конкурса.
«В своё время ООО “Навигатор — Новое машиностроение” получило средства на покупку пресса для производства сельхозоборудования по результатам конкурса “Коммерциализация”. В результате из малого бизнеса компания перешла в категорию среднего. Или, например, “Корпорация ПСС” — она тоже получила средства от фонда на запуск производства зарядных станций для электромобилей. ООО НПФ “ТеплоЭнергоПром” начинало с малой компании, а сейчас это уже средний бизнес», — перечислил успешные проекты Георгий Полетаев.
При этом он подчеркнул, что сотрудничество с фондом даёт возможность победителям конкурсов не только получить финансирование, но и воспользоваться административным ресурсом, причём на самом высоком уровне.э
«Бесплатное участие в федеральных выставках, возможность показать свою продукцию премьеру, президенту страны — это очень важно, когда вы бьётесь на региональном уровне за выход на рынок. Например, Михаилу Мишустину показали стенд “Корпорации ПСС”, и сейчас у компании много заказов — от Калининграда до Владивостока. И это, мне кажется, даже большая возможность для развития бизнеса, чем непосредственно деньги», — отметил коммерческий директор регионального отделения фонда.
Возможности центров компетенций и НПЦ
Ещё одним способом коммерциализировать перспективную идею сегодня является сотрудничество с профильными центрами компетенций НТИ. Одна из задач этих структур заключается как раз в том, чтобы помогать качественно и эффективно доводить научные разработки до рынка и потребителей. При этом, как пояснил директор Центра управления технологическим развитием НТИ в АО «РВК» Арсен Гареев, перед ними не стоит задача сделать из научных сотрудников предпринимателей.
«Было бы утопией говорить, что мы обяжем всех учёных создавать свой стартап. В случае центров трансфер технологий реализуется через механизм проектного офиса. Внутри вуза или научной организации должна быть создана команда, которая может на одном языке разговаривать с бизнесом, понимать его потребности и переводить их на язык технического задания для исследовательских групп. И в обратную сторону — транслировать, что исследовательские группы могут сделать и как это может быть востребовано бизнесом», — подчеркнул Арсен Гареев.
Если вернуться к опыту Пермского края, то у местных разработчиков наукоёмких технологий сегодня есть ещё одна возможность продвинуть свои идеи, если они лежат в области создания беспилотников. Дело в том, что в 2024 году Минпромторг РФ присвоил АНО «Пермский НОЦ» статус научно-производственного центра по развитию беспилотных авиационных систем (НПЦ БАС).
Аналогичный статус получили научные центры из Новгородской, Рязанской и Сахалинской областей, а также из Москвы и Санкт-Петербурга, но именно пермский стал в этом списке первым. Его основная цель — создать экосистему для обеспечения технологических прорывов с помощью потенциала активной и талантливой молодёжи России, отметил губернатор Пермского края Дмитрий Махонин.
Заместитель директора Центра трансфера технологий ПНИПУ Вадим Котов подчеркнул, что Пермский НОЦ специализируется на производстве компонентов беспилотных летательных аппаратов, в первую очередь двигателей, а также абразивных материалов.
«Наша задача — создать условия для промышленного производства БАС в регионе. Вообще, проекты НПЦ курируют по двум направлениям. С одной стороны, это Минпромторг РФ, с другой — Фонд НТИ. Первый выделяет субсидии на закупку оборудования, создание производственных мощностей, а второй — на создание НИОКР. И вот сейчас идёт такая программа для резидентов НПЦ: получение грантов фонда на разработку прототипа — до 30 млн рублей, разработка опытного образца — до 70 млн рублей, и создание промышленного производства — до 300 млн. Также есть и будут различные конкурсы от Минпромторга», — рассказал Вадим Котов на сессии пермского форума.
Инновации группируются вокруг холдингов
Опытом взаимодействия крупных промышленных предприятий с авторами перспективных разработок поделился руководитель дирекции в АО «ОХК «Уралхим», член совета директоров в «Уралхим Инновации» Константин Иванов.
«То, что мы обычно видим и наблюдаем, — это инхаус-разработка, когда у компании есть собственный R&D-центр и свои специалисты, которые самостоятельно ведут разработку, иногда затрагивая элементы фундаментальных разработок. Но здесь ключевой момент — взаимодействие с наукой, это уже другая модель. Кооперация корпораций и науки может строиться по-разному. Все мы знаем стандартную историю, когда институты выполняют заказные НИОКР, а также знаем, почему эта модель многим не очень нравится.
Зачастую интересы заказчика и исполнителя противоречат друг другу, что в результате может не очень хорошо сказываться на такой работе. В нашем понимании гораздо эффективнее работать над созданием совместных рабочих групп с серьёзным вовлечением научных сотрудников. Когда исследование совпадает с их задачами по прикладным разработкам, это очень неплохо работает», — пояснил Константин Иванов.
Он также привёл в пример зарубежные промышленные холдинги, в структуре которых почти всегда присутствует R&D-центр. Впрочем, и российские игроки сегодня не отстают от своих заокеанских коллег. Так, у горно-металлургической компании «Северсталь» есть собственный R&D-центр, а благодаря сотрудничеству с профильными вузами были созданы два научных центра: «Зелёная металлургия» на базе НИТУ «МИСиС» и «Северсталь-Политех», являющийся совместным проектом с Санкт-Петербургским политехническим университетом Петра Великого. Нефтехимическая компания «Сибур» в 2023 году инвестировала в исследования и разработки 5,5 млрд рублей. У компании целых девять R&D-центров, а в 2024 году началось строительство ещё одного в Казани.
«В меньшем количестве компаний присутствуют элементы открытых инноваций, работы со стартапами. Ещё меньше — акселераторы и инкубаторы. Ну и достаточно частая история — венчурные фонды. Но мы, например, в эту практику не ушли. Объясню, почему. Зачастую это проблема больших структур. Те из вас, кто работает в государственных структурах и корпорациях, меня поймут.
Право на ошибку есть далеко не всегда, к сожалению. И, когда ты имеешь дело с негарантированным результатом НИОКР, брать на себя ответственность чиновник любой государственной структуры, в том числе околонаучной, соглашается крайне неохотно. Мы для себя обходим этот барьер тем, что создали конкурсную акселерационную программу», — поделился опытом Константин Иванов.
Программа позволяет компании отбирать наиболее перспективные с точки зрения внедрения проекты и пилотировать их на базе предприятия. Чтобы выйти на эту стадию, авторам разработки необходимо доказать её состоятельность — либо технологическую, либо финансово-экономическую.
«Процесс этот не всегда долгий. В случае достаточной технологической готовности проекта это может быть 2-3 месяца. В случаях, когда идея проекта, технология или продуктовая разработка нам интересна, но мы ещё не готовы к пилотированию, мы общаемся с командой 2-3 года, такие примеры у нас есть. Где-то помогаем экспертизой с точки зрения развития проекта, где-то рекомендациями или контактами для того, чтобы они доросли до необходимого уровня, и дальше уже смотрим на возможность внедрения.
Если речь идёт о продуктовых решениях, там процесс более сложный, потому что мы должны провести собственные патентные исследования и маркетинговые анализы. Не только проверяем гипотезу команды с точки зрения соответствия критериям, но и оцениваем уровень понимания стартапом рынка, требований к продукту и эффективности их бизнес-модели для этого рынка. Это не говорит о том, что мы работаем только с УГТ 4 (уровень готовности технологии, — прим. ред.) и больше. Мы готовы смотреть на более ранние стадии и какую-то часть пути проходить вместе с разработчиками, помогая им двигаться по этому треку. В том числе рекомендуем использовать государственные инструменты поддержки, чтобы дойти до стадии создания прототипа, подходящего для пилотирования», — подытожил представитель «Уралхима».
Связь с наукой нужно поддерживать
Развивать сотрудничество с научной средой готовы и в лесной промышленности. Об этом, в частности, свидетельствует опыт Пермского целлюлозно-бумажного комбината (ПЦБК). В 2024 году компания объявила о создании собственного отраслевого исследовательского центра. А на форуме в ноябре на сессии выступил глава новой структуры и поделился планами её развития.
«Наш центр работает в двух направлениях. С одной стороны, это улучшение текущей продуктовой линейки ПЦБК, например, в сторону уменьшения массы и увеличения прочности тарных картонов и гофроупаковки. С другой стороны, мы работаем над созданием принципиально новых видов продукции из бумаги, картона, а также побочных продуктов ЦБП: древесных полуфабрикатов, лигносульфоната и т. д. Мы открыты к взаимодействию с университетской средой, к проведению научно-технических советов и обсуждению перспективных разработок», — отметил руководитель отраслевого исследовательского центра «ПЦБК» Михаил Веснин.
Он с сожалением признал, что предприятие утратило связи с политехническим университетом, хотя базовая кафедра по-прежнему существует. В результате на производство перестали поступать новые разработки от студентов и учёных. Да, вуз продолжает поставлять комбинату специалистов, и это очень важно в условиях кадрового дефицита. Но для производства важно развивать и сотрудничество в области НИОКР, подчеркнул глава исследовательского центра. Поэтому ПЦБК проводит работу по формированию новых взаимоотношений с политехом и вообще с университетской средой не только в Пермском крае, но и в других регионах.
«Как оказалось, трансфер технологий — большая проблема, это три разных языка. Во-первых, тот, на котором говорит университет, наука. Во-вторых, язык производственников. И, наконец, язык GR, который является потенциальным заказчиком и должен всё это курировать. Я вижу, что у нас реально три разных словаря, и выстроить взаимодействие между всеми сторонами — это прорывная история», — обозначил проблему Михаил Веснин.
А пока предприятие налаживает связи с наукой и ищет универсальный язык, на котором все участники этого процесса смогут договориться, ставка сделана на работу собственного исследовательского центра.
«Мы обратили внимание на то, что нужно проводить научно-исследовательские работы самостоятельно, хотя раньше думали, что их нужно заказывать в университетах. Ещё раз повторю, связь эта порвана, поэтому мы создали свой центр, который проводит научно-исследовательские работы, и надеемся, что в 2025 году мы сможем к этому подключить университеты. Также мы ориентируем на Фонд содействия инноваций. Планируем вокруг ПЦБК создать маленькие компании, которые помогут проверить гипотезы и оценить, насколько перспективен бизнес с точки зрения его коммерциализации.
Мы как производственники находимся в активном поиске тех технологических решений, которые действительно можно внедрить. Идеальная модель для внедрения на предприятиях — это что-то дешёвое, быстро окупаемое, и чтобы у компании была возможность это тиражировать», — резюмировал Михаил Веснин.
